b8e5d7cd     

Свержин Владимир - Нии Экспериментальной Истории 10



ВЛАДИМИР СВЕРЖИН
ЖЕЛЕЗНЫЙ СОКОЛ ГАРДАРИКИ
ИНСТИТУТ ЭКСПЕРИМЕНТАЛЬНОЙ ИСТОРИИ – 10
Аннотация
Перед вами — очередное дело «лихой парочки» из Института Экспериментальной Истории — отчаянного Вальдара Камдила и его закадычного друга по прозвищу Лис.
Дело о бесследном исчезновении их «собрата по профессии» — Якоба Гернеля, внедренного в окружение Иоанна Грозного под легендой астролога-прорицателя.
Кто же похитил Якоба?
Возможно, подозрительный до паранойи «царев пес» Малюта?
Или, наоборот, — эмиссары шведского короля Эрика?
А может, бедняга и вовсе стал жертвой «внутренних разборок» адептов Королевского искусства?
Вальдар и Лис засылаются в «златоглавый Третий Рим» — и немедленно запутываются в лабиринтах опричных интриг, казачьих махинаций и далекоидущих амбиций Речи Посполитой.
И это — так, банальные будни.
А каковы же будут ЭКСТРЕМАЛЬНЫЕ СИТУАЦИИ?!
Обнаруженный в шкафу скелет в умелых руках легко превращается в оригинальную подставку для вашего плаща и кинжала.
Наставление для домашних умельцев
Пролог
Наполеон в своей жизни так много работал, что смог отдохнуть только на святой Елене.
Из школьного сочинения
Крошка брауни — хранитель моего немудрящего институтского жилища — с укоризной взглянул на воткнувшийся в дверь толедский кинжал и со вздохом поднял маленькие ручки, принимаясь колдовать. Понятное дело, хладное железо его чарам поддавалось довольно слабо — то ли дело древесина, в которой недвусмысленным вызовом общественному вкусу торчал отточенный клинок.
Зная скверную манеру хозяина по возвращении в родные стены срывать зло на ни в чем не повинных предметах интерьера, брауни всякий раз встречал меня, обуреваемый противоречивыми чувствами: с одной стороны, он радовался, что милорду удалось покрыть себя очередным слоем неувядающей славы, с другой — вздыхал, предчувствуя многочисленные хлопоты. И предчувствие это никогда его не обманывало.
Глубокая рана на двери медленно затягивалась, постепенно выталкивая вредоносный металл. На маленьком личике брауни появились крошечные бисеринки пота. Он стоял, сосредоточенно глядя на медленно колеблющееся оружие, и, казалось, не дышал.
— Ладно, — сказал я, внезапно чувствуя запоздалый укус проснувшейся совести. — Погоди, сейчас вытащу.
Произнеся эту великодушную тираду, я уж было начал подниматься с кресла, но тут судьба, караулившая удобный случай в недрах телефонной сети, решила сказать свое веское слово. Бравурная мелодия телефонного звонка взорвала тоскливую атмосферу моего обиталища, как взрывает кавалерийский горн предрассветную тишину, давая сигнал к безудержной сабельной атаке. Брауни вздрогнул, забывая о кинжале, все еще торчащем в двери, и покосился на меня.
— Меня нет, — четко скомандовал я, вновь опускаясь в чипэндейловское кресло. — Я еще не вернулся, уехал на воды в Бат, ушел в монастырь, возможно, даже в буддийский.
Телефон между тем не думал униматься, и музыка его становилась все громче, так что стекла уже начали дребезжать ей в унисон.
— Это невыносимо, — возмутился я, и брауни, сочтя мои слова сигналом к действию, ловко прыгнул на кнопку громкой связи.
— Вас слушает брауни резиденции милорда Уолтера Кам-дейла, барона Камбертона. Его светлость еще не вернулись, они отправились на воды в Бат и ушли в монастырь, возможно, буддийский, — бестрепетным голосом праведника изложил все три версии хранитель нашего давно не топленного очага.
Ревностная забота преданного мажордома о моем покое не имела успеха. Уверенный, пожалуй, даже самоуверенный голос из аппарата



Содержание раздела