b8e5d7cd     

Светов Феликс - Опыт Биографии



Феликс Григорьевич Светов (Фридлянд)
Аннотация издательства:
Отец, историк-марксист, арестовывается в 1936 и исчезает, мать идет в
лагеря... Сын растет в одиночестве и нищете, становится известным
литератором, постепенно прозревает, обращается вместе с женой,
писательницей Зоей Крахмальниковой, в христианство... Но в 80-х годах,
снова, как пол-века назад, репрессии. Вслед за женой, осуждённой в 1982 за
составление сборников "Надежда", арестовывается и Феликс Григорьевич Светов
(23 января 1985). Его Опыт биографии выходит в свет, когда ни в чем не
повинный ее автор сидит на Лубянке...
ОПЫТ БИОГРАФИИ
Автобиографический роман
Моим друзьям
ДЕСЯТЬ ЛЕТ СПУСТЯ
Книга была написана десять лет назад, это немало для сочинения,
стремящегося запечатлеть время в самом его движении. Судьба этой книги не
ординарна: она пользовалась успехом у читателей, я отбился от заманчивых
предложений ее опубликовать, она оказала глубокое влияние на мою
последующую жизнь, явилась предметом подражания в нескольких весьма шумных
сочинениях, стала даже материалом для пародирования. Я с трудом выловил ее
из Самиздата и ни разу не пожалел, что спрятал на все эти годы: слишком
близким был неустояв-шийся опыт. А потом забыл о ней. В конце концов время,
быть может, самая серьезная проверка права книги на жизнь.
Я перечитал ее теперь, спустя десять лет, и с удивлением увидел, что
она жива, вопреки стремительности нашей жизни и моему собственному,
достаточно серьезному для меня изменению. Мне показалось даже, что потеряв
злободневность, она обрела глубину, время сделало более явным главное -
процесс открытия себя в себе. У меня есть уже опыт утрат: роман "Отверзи ми
двери" ("Кровь") - о приходе человека нашего времени к Богу, ко Христу, о
трудном, а порой немыслимо тяжелом пути, на котором человеку дано
перечеркнуть всю предыдущую жизнь и преодолевать неготовность к жизни новой
- был прочитан внешне, злободневная еврейская тема закрыла от читателя то,
ради чего роман написан.
"Опыт биографии" - моя первая свободная книга, и итог жизни, но в ней
и начало последующего: все, что я написал потом (романы: "Офелия", "Отверзи
ми двери" ("Кровь"), "Мытарь и фарисей", "Дети Иова") так или иначе
продолжает тему, представляющуюся мне сегодня единственно важной у нас.
Как бы то ни было - я выпускаю книгу из рук, она уже мне не
принадлежит.
1981, март.
ВМЕСТО ПРЕДИСЛОВИЯ
Мы слишком быстро живем: то, что казалось вчера устоявшимся,
завершившимся, словно бы давало материал для глубокого анализа - сегодня
уже прожито, устарело, ушло, интерес ко вчерашнему звучит чуть ли не
отступничеством. В этом характер времени, его нельзя не учитывать, но в
этом и опасность, которую тоже нельзя сбрасывать со счета. Мы оставляем "на
потом", для мемуаров, события и факты - опыт чрезвычайно важный, в котором
некая разгадка и понимание не только момента, но времени и самих себя. К
тому же у нас нет надежд на мемуары, да и нет права дожидаться, пока их
пора приспеет.
Еще весной и летом, несмотря на всю серьезность произошедшего,
казалось бы, не оставившего никаких иллюзий, открывшего глаза на многое и
тем, кому это многое все еще оставалось неясным, в нас жило неожиданно
появившееся, явно преувеличенное, впрочем, ощущение если не победы, то
силы, азарта, даже нового для нас чувства достоинства - казалось, мы не
просто устояли в единоборстве (хотелось говорить именно так торжественно,
чуть ли не напыщенно), но тем, что устояли - победили. Это и заставило




Содержание раздела